Абрамов Ф. Чистая книга

И тут с черта свалилась шкура. Махонька! Она, коротыш­ ка, в своем синем сарафанишке. -Ну, Марья Екимовна, - сказала Федосья,- не дело , не дело ты это надумала . А Марьюшка , та круто вскочила на ноги и , крестя напра­ во и налево , прострочила на выход, крестя рукой . - Пойду, пойду. Минуты не останусь с этим бесовским отродьем . Вишь, ведь в избе-то серой, как в преисподней, пахнет. А бесы -то, бесы-то проклятые! Так и вьются, так и скачут кругом ей . Как вороны черные . Когда за окошками отскрипели на морозе старушечьи шаги , Махон ька, виновато пряча глаза, попросила у всех прощения - и у больших и малых- и тихонько убралась на печь. Посиделка кончилась - это было ясно всем . Анна, мать Олешеньки горбатого , первая встала , прижимая к груди ре­ бенка, все еще дергающегося и всхлипывающего. За ней также молча потянулись другие . 8 Пока Федосья ходила к корове да заносила с улицы дро­ ва, Огнейка и Енушко уснули . Уснули на печи возле гостьи . -Тебе, Екимовна, они не будут мешать? А то давай на полати проводим. Махонька ничего не ответила . -На улицу-то не выйдешь?- еще раз попыталась заго­ ворить со старухой Федосья . - Хорошо на улице-то . И не вовсе морозно , и месяц в небе играет. Это ты нам хорошую­ то погоду принесла . Перед тобой, скажи дак, мело да пур­ жило. Но Махонька и на хозяйкину лесть не ответила , и Федо­ сья поняла: обиделась старая . А может, и укачало. Тяжелый день у человека был . Федосья закрыла трубу, душник - хорошо прочистило в избе воздух, пока она обряжалась, затем положила дров в печь (утром чтобы только поджечь), загасила лучину в святце. Избу залило серебряным светом. У ног ее, выгибая спи ­ ну, замурлыкала Шейка. 36