Абрамов Ф. Чистая книга

коробку на руку- и запела: подайте Христа ради. А им -то, Порохиным, после этого как жить? Им-то как людям в глаза глянуть? Ведь такого сраму, чтобы гостья хозяев кормила , да еще кусочками, собранными Христа ради , такого сраму, как свет стоит, не бывало. Ей не хотелось, ох, как не хотелось идти на поклон к Гу­ биным -Савва и так вперед забрал и деньгами, и харчами, но и сидеть сложа руки она тоже не могла. -Мама, ты куда?- окликнул ее Ваня, когда она после полудня вышла из дому. Федосья никогда не таилась от детей, а уж от Вани -то, который с малых лет поражал ее своим умом , и подавно. - Хочу до Губиных сходить, может, копейкой какой раз­ живусь. Гостью-то надо кормить, -и предложила: - Ты не хочешь с матерью? - Не, - невесело, совсем не по годам покачал головой Ваня. - И палаты новые у Самсона Павловича не хочешь по­ смотреть? Ну и зря, - сказала Федосья . - Ведь уж рано­ поздно, а надо на люди выходить. Век дома отсиживаться не будешь. Ваня в нерешительности, все еще думая о своем, по­ ставил на крыльцо лопату, которой разгребал выпавший за ночь снег, потом вдруг живо отряхнулся, живо обил вален­ ки от снега, приподнял заячий треух , съехавший на глаза, и сразу - королевич. Так, по крайней мере, в эту минуту показалось матери, которая всегда дивилась необыкновен ­ ной способности своего сына мгновенно, прямо на глазах меняться. Плотным, утоптанным проулком они вышли на улицу пе­ реднего посада, которую в Копанях больше называют доро­ гой (по ней главный Ельчанекий тракт проходит), и попали в другое царство. Да, да, да! У них на задворках народишко собрался нику­ дышный, с ленцой. Кто расчистит заулок от снега, а кто, как зверь, всю зиму тропой бродит. А тут ведь не заулки возле домов - наволоки. Широкие, длинные . И не просто лопатой распаханы, метлой вылизаны . И еще Федосья, жмурясь от солнца, от слепящей белиз­ ны снега, украдкой от сына полюбовалась на монастырь за 39